Криптовалютная конфиденциальность не должна быть тестом на чистоту

Мир криптовалют всегда имел сложные отношения с конфиденциальностью. Со времен своих киберпанк-истоков в 1990-х, когда криптографы и активисты распространяли манифесты о применении шифрования для борьбы с государственным надзором, конфиденциальность рассматривалась практически как священная ценность. Эрик Хьюз, один из основателей движения киберпанков, писал в 1993 году, что «киберпанки пишут код», а не ждут, когда правительства защитят их свободы. Джон Гилмор, другой ранний киберпанк, стремился к гарантиям «на основе физики и математики, а не законов», которые смогут удержать даже АНБ в страхе. Этот радикальный дух породил Биткойн и вдохновил создание таких монет, как Monero и Zcash, разработанных для обеспечения подлинной анонимности транзакций.

Приверженность криптосообщества конфиденциальности только усилилась под давлением регуляторов. Когда власти США санкционированный Tornado Cash в 2022 году, Виталик Бутерин публично защищал его использование миксера для благотворительных пожертвований, в то время как правозащитные группы оспаривали это решение как неконституционное. Использование монеты конфиденциальности резко возросло в ответ — Monero достигла исторических максимумов по объему транзакций, даже несмотря на то, что биржи выводили её из листинга. К 2023 году более 25 компаний, работающих с Bitcoin, объединённый против предлагаемых правил против микшеров и просочившиеся в сеть требования KYC для DeFi в 2025 году вызвали ожесточённую онлайн-реакцию.

Это сопротивление доказывает, что люди по-настоящему хотят финансовой конфиденциальности, но одной лишь страсти недостаточно для разрешения тупика. Обе стороны имеют веские аргументы, однако дебаты застопорились в формате «всё или ничего». Необходимо не усиление споров в поддержку крайних позиций, а подлинный компромиссный путь.

Регуляторный расчёт

Абсолютная позиция в вопросах конфиденциальности звучит принципиально в теории. На практике же она отталкивает именно те институции и бизнесы, которые могут сделать технологию блокчейн полезной в масштабах. В связи с регуляторным давлением и растущими рисками соблюдения требований, крупные биржи массово исключили из листинга монеты с повышенной конфиденциальностью. К 2025 году 73 биржи по всему миру уже снял их, и Европейский Союз фактически запретит «анонимизированные» криптовалюты в регулируемых сервисах к 2027 году. Япония и Южная Корея уже запрещают биржам их листинг.

В ответ на вопрос о Monero разработчик Франсиско Кабанас заявил Reuters, что эта валюта «не избирательно поощряет преступность, она стимулирует торговлю». Это справедливое замечание. Тем не менее регуляторы рассматривают полную анонимность как неприемлемую, и в результате приватные монеты существуют в значительной степени вне той финансовой системы, которой пользуется большинство людей.

Это создает ловушку, в которой приверженцы полной конфиденциальности отвергают любые компромиссы, рассматривая их как предательство основополагающих идеалов криптовалют – тем временем правительства и специалисты по соблюдению норм видят в нерегулируемой анонимности приглашение к отмыванию денег. Этот тупик не приносит выгоды никому, кроме, возможно, преступников, которые составляют лишь незначительную часть пользователей, но создают непропорционально много заголовков.

Вопреки распространенному мнению, большинство преступников по-прежнему предпочитают Биткойн именно из-за того, что это более ликвидно и легче вывести, несмотря на отслеживаемость, по сравнению с монетами конфиденциальности.

Ирония очевидна. Криптовалюта должна была демократизировать финансы, но максимализм в вопросах конфиденциальности усложнил для обычных людей доступ к инструментам защиты приватности. Monero был вытеснен в тень на регулируемых биржах. Даже Zcash, который позволяет пользователям выбирать между прозрачными и приватными транзакциями и пытался конструктивно взаимодействовать с регуляторами, постоянно подвергается давлению с целью исключения с листинга. Технология работает блестяще. Политика — нет.

Когда анонимность становится обременением

Нам нужно признать кое-что неудобное: радикальная конфиденциальность не масштабируется и не создает необходимого доверия для массового принятия.

Все приветствуют конфиденциальность, пока их средства не исчезают в необратимой, неотслеживаемой бездне. Существует причина, по которой большинство пользователей Zcash до сих пор проводят транзакции прозрачно, и дело не только в технических трудностях. Люди хотят иметь возможность обратиться за помощью. Они хотят иметь опцию доказать происхождение денег или защитить себя в споре. Полная анонимность кажется освобождающей, пока не возникает необходимость доказать, что ты не преступник.

Решение не в отказе от конфиденциальности. Оно заключается в создании соответствующей нормативам конфиденциальности в системе с самого начала. Технологии, такие как доказательства с нулевым раскрытием, уже делают это возможным. ZK-SNARKs, криптографическое волшебство, стоящее за защищёнными транзакциями Zcash, позволяют доказать истинность утверждения без раскрытия исходных данных.

Виталик Бутерин предложил "Приватные пулы" где пользователи могли бы посредством доказательств с нулевым разглашением продемонстрировать, что их средства не происходят из источников в черных списках, достигая одновременно анонимности и соответствия требованиям регулирования. По его словам, это могло бы служить «нейтральной инфраструктурой для обеспечения соответствия публичных блокчейнов регулирующим нормам.»

Критики утверждают, что аппетиты государственных органов к личным и приватным данным в блокчейне безграничны, и что раскрытие информации неизбежно выйдет за рамки закона, превратившись в бесконтрольное наблюдение. Но разве нет лучшего способа опровергнуть критиков, чем принять технологию, способную выборочно раскрывать данные? «Разве это не то, чего вы просили?» — можем мы ответить.

Это скорее прагматизм, чем капитуляция. Альтернатива хуже: корпорации и институции отступают в разрешённые блокчейны, которые противоречат всему тому, ради чего была создана криптовалюта. Если публичные блокчейны не смогут удовлетворить базовые юридические требования в области раскрытия информации и соответствия нормам, предприятия просто создадут закрытые экосистемы, в которых они будут контролировать всё. В итоге мы получим централизацию, которую боялись сайферпанки, но под другим соусом. Три раза ура, наверное?

Спектр, а не бинарность

Критики скажут, что любой компромисс ослабляет всю систему, что избирательное раскрытие информации или контролируемая приватность создают лазейки. Но этот аргумент игнорирует реальность. Как Monero, так и Zcash уже имеют ключи просмотра, которые позволяют пользователям добровольно раскрывать историю транзакций аудиторам или следователям. Разница в том, что эти функции остаются под контролем пользователя, а не автоматическими. Это не ошибка; это функция, которая уважает личный выбор, одновременно обеспечивая соблюдение требований, когда это необходимо.

Наш аргумент должен заключаться в том, что это именно то, чего вы – регулирующие органы, политики – и требовали. Пусть технология станет решением. Coinbase (и другие) имеют обратился к регуляторам для децентрализованных идентификаторов и доказательств с нулевым разглашением быть признанными действительными методами идентификации. На мой взгляд, это правильный путь.

Ставки выше, чем идеологическая чистота. Монеты с защитой конфиденциальности представляют собой всего 11,4% криптовалютных транзакций по всему миру, и их доля на рынке не растет достаточно быстро, чтобы иметь значение. Между тем технология, лежащая в их основе — кольцевые подписи, скрытые адреса, доказательства с нулевым разглашением — может произвести революцию в нашем понимании финансовой приватности повсеместно. Ethereum исследует решения для сохранения приватности на уровнях 2 и 3. Традиционные финансовые институты экспериментируют с конфиденциальными транзакциями. Но весь этот потенциал останется нереализованным, если дискуссия застрянет в 1993 году, когда криптограф Фил Циммерман выпустил шифрование PGP в качестве сознательной провокации против правительственных запретов.

На мой взгляд, суть видения киберпанков не заключалась в абсолютной секретности без нюансов. Речь шла о возвращении власти отдельным людям, позволяя им «выбирать, когда и что раскрывать», а не жить под постоянным надзором. В этом по-прежнему стоит бороться. Но избирательное раскрытие требует гибкости, а не догматизма. Это означает признание того, что конфиденциальность и прозрачность — не бинарные противоположности, а находятся на спектре, и гораздо важнее найти правильный баланс, чем защищать теоретические абсолюты.

Если больше голосов в криптовалютном сообществе не примет эту позицию, конфиденциальность останется либо нелегальной, либо непрактичной для большинства пользователей. Это не тот результат, которого кто-либо должен желать. Технологии существуют, чтобы сделать лучше. Недостаёт только воли выйти за рамки тестов на чистоту и создать системы, которые действительно работают в современном мире.